Причина опасности: фашизм или готовность к насилию?

«Полагаю, что проблема фашизма, по большей части лежит в социально‑психологической плоскости, она в самой природе человека. Феномен фашизма, в существенной его части, может быть научно описан современными методами в категориях коллективной психологии и психологии отдельного человека».

Н.А. Сергеев «Гидра. Том 1»

 

Фото: https://avatars.mds.yandex.net/i?id=91699b1fc910b8f2f75c3e5c2fcf77f5_l-5438832-images-thumbs&n=13

Человек оценивает опасность по возможному причинению ущерба своей жизни, здоровью и имуществу, превышающим субъективно установленный допустимый предел.

Причинение ущерба человеку другими людьми с превышением сверх установленного законом предела отнесено к уголовному преступлению. Категория преступлений (небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие, особо тяжкие) зависит от причинения вреда здоровью (легкий, средний, тяжкий).

При ведении боевых действий причинение ущерба вооруженными силами гражданской инфраструктуре и мирному населению сторон с превышением предела, установленного международным гуманитарным правом, отнесено к военным преступлениям и преступлениям против человечности.

Военные преступления и преступления против человечности людьми ассоциируются с результатами деятельности государств под руководством вождей, исповедующих идеологии превосходства, ненависти и вражды.

К наиболее ярким примерам идеологий превосходства, ненависти и вражды отнесены идеологии различных видов фашизма.

Различные научные школы по-разному определяют и интерпретируют признаки фашизма в интересах господствующих классов.

Подмена понятий и интерпретация признаков нарушает их распознавание, и как следствие – препятствует их устранению.

В плену понятий и искажённой логики рассуждений человек видит фашизм, там, где его нет, и не видит там, где он есть. При этом государство создаёт видимость борьбы с фашизмом, сосредоточив усилия на борьбе с мнимыми угрозами.

В результате спустя 80 лет после победы над нацистской Германией фашизм возрождается, оперируя взаимоисключающими смыслами, приспосабливаясь к любым исторически сложившимся социокультурным, экономическим, политическим и прочим условиям, вычленяя из религиозных или национальных особенностей народа отдельные специфичные черты и создавая на их основе необходимые идеологические компоненты.

Фраза «фашисты будущего будут называть себя антифашистами» заиграла новыми красками. Политические оппоненты, обвиняя друг друга в фашизме, для борьбы с фашизмом применяют фашистские методы. Опасность для человека в современных условиях исходит от действий и «фашистов», и «антифашистов».

Это ведь не нацистский девиз «Ein Volk, ein Reich, ein Führer» (Один народ, один рейх, один вождь), это «другое»?

 

Фото:https://pp.userapi.com/c629303/v629303570/4d814/G06JrN8Q3gA.jpg

А ЭТО ведь тоже «другое», а не публичные призывы к уничтожению людей по признаку инакомыслия?

Для того, чтобы разорвать круг возрождения фашизма необходимо отказаться от привычной, навязанной, схемы определения причин его возникновения. Это невозможно сделать «сверху-вниз». Это возможно исключительно «снизу-вверх»: от человека в семью, от семьи – к социальным группам, от социальных групп – к государству, от государства – к группе государств.

На самом деле, опасность для человека представляет не фашизм, а военные преступления, преступления против человечности, уголовные преступления и административные правонарушения, объединённые одним ключевым словом «насилие».

В идеале круг возрождения фашизма будет разорван разрывом круга возрождения (возникновения) насилия.

Причин возникновения насилия должны устраняться на каждом этапе формирования личности человека.

Читатель удивится, но вместо устранения причин возникновения насилия в процессе формирования личности закладывается готовность человека к насилию: физическому и психическому.

С одной стороны человек, готовый к насилию, с воодушевлением воспримет любую навязанную ему идеологию превосходства, ненависти и вражды.

Георгий Козулько в «Психиатрии фашизма» последовательно доказывает, что готовность к насилию – это не клинический случай психиатрии (четвёртый уровень психопаталогии), а не учитываемые как заболевание нарушения психики. Содержание «Психиатрии фашизма» опубликовано здесь1, здесь2, здесь3, здесь4, здесь5, здесь6, здесь7, здесь8 и здесь9.

С другой – в процессе формирования готовности человека к насилию у него может искусственно сформироваться не только расстройство личности, но и его крайняя форма – диссоциальное (антисоциальное, психопатическое, социопатическое) расстройство, отличающееся жестокостью, хладнокровием, агрессивностью, отсутствием эмпатии и проявлением в различных формах садизма. Социально-психологический портрет психопата, воспринявшему идеологию превосходства, ненависти и вражды на примере Адольфа Гитлера даёт Артур Кронфельд в брошюре «Дегенераты у власти»:

«Садистическая жестокость, потворство самым низменным инстинктам, презрение ко всем формам духовной культуры, беспредельное самообожествление,… невероятная личная раздражительность, частая полная потеря самообладания, непреодолимое влечение к убийству, полное отсутствие сострадания, склонность к суеверию и мистике,… безграничная самовлюблённость,…выспренная грубость. Выскочка, хвастун и трус… Все уродливые особенности личности Гитлера особенно опасны вследствие того, что его извращённые желания беспрепятственно реализуются, не сдерживаемые ни малейшими моральными тормозами… Такой человек исключительно опасен для общества. Тем более если он находится у власти…»

Из газеты The Province, Ванкувер, 25 апреля 1990 года: «Доказано, что психопаты, как мужчины, так и женщины, намного более жестокие и агрессивные, чем остальные…

Насильственные действия психопатов жестоки и хладнокровны. По своей сути они прямы, просты и аккуратны. Они лишены мотива и глубоких душевных переживаний. В них нет тех эмоций, которые во время применения силы испытывают большинство обычных преступников…»

Результаты исследований 2025 года показывают, что психопатия тесно связана с различными формами садизма и с агрессией в виде враждебности, гнева и физической агрессии. Чем сильнее выражена психопатия и антисоциальные тенденции в поведении, тем более тяжким является совершенное преступление.

Психопат у власти — это не метафора, а реальность XXI века. Исследователь Матеяс Макин подчеркивает: «Такие черты личности не только отражают внутренний мир человека, но и влияют на то, как он будет управлять, с кем будет бороться и кого сделает врагом».

Таким образом, между жестокостью насилия, масштабом распространяемого насилия и опасностью формирования готовности человека к насилию существует прямая связь.

Для устранения причин возникновения фашизма необходимо устранить причины возникновения насилия в виде формирования готовности человека к насилию.

Оценка «фашизации» общества по количественным показателям готовности к насилию без данных о преступлениях, не отражённых в официальной статистике, и без данных о качественных изменениях общественного сознания будет некорректной.

Более корректной будет оценка «фашизации» общества через приводимую ниже динамику роста «авторитарного синдрома».

С учётом того, что оценка выполнена с использованием результатов опроса иноагента «Левада-центр», она носит спорный характер: в Кремле в ней увидят ангажированность оппонентам России, за рубежом – объективность, среди читателей – опасность. Но мой взгляд, более объективным будет приведение оценочных данных не только по России, но и по её оппонентам, с учётом признаков возникновения глобального тоталитарного режима.

Авторитарный синдром – это совокупность устойчивых социально-психологических характеристик, которые проявляются в массовом сознании и способствуют поддержке недемократических политических режимов. Он включает такие черты, как стремление к жёсткому порядку, недоверие к индивидуализму, культ силы, поиск врагов, склонность к ксенофобии и националистическим настроениям, а также готовность подчиняться авторитарной власти.

Готовность общества принять тоталитарное насилие связана с тем, что в условиях фрустрации (прим. – психическое состояние, вызванное неуспехом в удовлетворении потребности или желания), социальной дезориентации или кризиса люди могут воспринимать насилие как простое решение политических, экономических и социальных проблем. Это может подкрепляться культурными и историческими факторами, например, опытом тоталитарного прошлого.

Психологию части германского общества, с воодушевлением принявшей гитлеровскую идеологию нацизма по характеристикам, близким к «авторитарному синдрому», обрисовал Эрих Фромм в седьмой главе своего труда «Бегство от свободы».

Ключевые показатели «авторитарного синдрома»:

– патерналистские ожидания в экономической и социальной сферах – вера в то, что государство должно полностью заботиться о гражданах;

– великодержавность и идея исключительности собственной нации;

– отношение к свободе как к «свободе от» (от ответственности, неопределённости), а не как к «свободе для» (самореализации);

– потребность в сильном лидере и иерархизация властных отношений;

– недоверие к внешнему миру и поиск внешних врагов;

– неприятие принципов многопартийности, разделения властей и политической конкуренции;

– склонность к ксенофобии и национализму.

На рост авторитарных настроений в России указывают следующие значения показателей «авторитарного синдрома»:

1. Восприятие страны как имеющей врагов. По данным исследований, 91% опрошенных считают, что у «нашей страны есть враги».

2. Позитивное отношение к эпохе Сталина. Около 55% убеждены, что «время Сталина принесло больше хорошего, чем плохого».

3. Рост поддержки жёстких мер. За период с 2008 по 2011 год более чем вдвое увеличилась доля граждан, готовых поддержать агрессивные и насильственные действия (например, «перестрелять всех взяточников и спекулянтов») – с 16 до 34%.

4. Снижение доверия к демократическим процедурам. За 10 лет (до 2013 года) доля россиян, считающих демократические процедуры важными для нормальной жизни общества, сократилась с 51 до 44%.

5. Привычка к насилию со стороны власти. По данным «Левада-центра», каждый десятый россиянин сталкивался с пытками со стороны силовиков, а каждый третий конфликт с правоохранительными органами сопровождался насилием или угрозами.

6. Рост поддержки патернализма. В период с 1990 по 2013 год доля тех, кто считает, что «государство должно больше заботиться о людях», возросла с 57 до 83%, а доля сторонников личной инициативы снизилась с 25 до 9%.

Рост авторитарных настроений обусловлен следующими факторами:

– экономические трудности и социальное неравенство;

– коррупция и обнищание населения;

– кризис доверия к государственной власти в период посткоммунистической трансформации;

– отсутствие положительного опыта функционирования демократического режима;

– влияние институтов социализации (школа, университеты, СМИ), которые воспроизводят авторитарные установки. 

Ситуация в России в конце 2025 года очень похожа на ту, которую наблюдал Советский Союз в конце 1982 года в Западной Европе.

В России всё новое - это или перекрашенное китайское, или не до конца забытое собственное старое

В этих условиях устранение причин готовности общества принять насилие становится как никогда актуальным.

На каждом этапе становления человека как личности он должен получать знания о том, как выглядит насилие («что такое хорошо, и что такое плохо», «добро и зло», «правда и ложь», «созидание и разрушение», «любовь и ненависть»), получать навыки распознавания и борьбы с различными формами насилия, обретать опыт использования навыков и передавать знания следующим поколениям.

Это и есть «традиционные ценности», а совсем не то, что пропагандируется политическими оппонентами. Не перепутайте. Это и есть основа противодействия причинам возникновения насилия. Это и есть ключ выживания любой человеческой общности.

 

Сергей Нефедьев

PS. https://t.me/Sandymustache/22988

 

 

Материалы по теме

О концептах авторитарной и тоталитарной личности

Русские устойчиво исповедуют авторитаризм, социологи это доказали

Тоталитаризм в России: историко-правовой аспект

Философия, социология, политология.

Авторитарный синдром как фактор российского политического режима

«Коммерсант»: Попытка понять пытки.

Иноагент «Левада-центр»): Авторитарный синдром. О чём думают в России: комментируем важные соцопросы

Иноагент «Левада-центр»: «Россияне привыкли к полицейскому произволу»

Фашизм как болезнь общества